Дивный Павловск ч.3. - Санкт-Петербург (Россия)
Те, кто впервые попал в Павловский музей-заповедник, наверняка проявят интерес к месту, ранее недоступному постороннему взгляду. Речь пойдет о приватном Собственном садике Марии Федоровны. Он примыкает к Большому каменному дворцу со стороны его внутреннего двора.
Двор просторный, но особенных украшений, кроме единственной скульптуры древнегреческого бога Гермеса мы не заметили.
Можно было выбрать любую другую статую и украсить ею внутренний двор, но остановились именно на этой. Почему?
Можно рассмотреть несколько версий.
Летучий Меркурий (так называли Гермеса древние римляне) парит над отсеченной головой Аргуса – всевидящего любимого слуги богини и жены Зевса Геры. Гера поручила Аргусу тотальную слежку за возлюбленной Зевса Ио, тем самым причиняя ей огромные страдания. Гермес, исполняя волю Зевса, усыпил стоглазого Аргуса и отсек ему голову, Ио освободилась от недремлющего ока. Может быть, такая скульптура отражала отчаянное желание сына получить освобождение от жесткого контроля и чувства униженности со стороны матери – Екатерины Великой? Можно предположить, что выражение «твои слова, да Богу в уши» - объясняют одну из обязанностей Гермеса передавать Богу все мысли и пожелания людей. Это ли не повод проявить почтение к мифическому богу, установив его скульптурное изображение, якобы наделенное свойствами мобильной связи - прямая линия между наследником и высшим божеством - у себя на внутреннем дворе подале от посторонних глаз? Через надежного посредника можно донести свои затаенные мысли Богу, просить совета и быть уверенным, что скорая помощь высших сил да прибудет всегда. И как вариант - богатство и удача нуждаются в покровительстве богов, а Гермес - бог торговли и прибыли как нельзя лучше с этим справлялся. Ну и прочее, прочее. В общем, здесь все не случайно.
Мы вошли в Собственный садик через калитку ограды, примыкающую к Большому каменному дворцу. Хозяева же могли любоваться садом, не покидая дворца. Из окон покоев императорской семьи садик отлично просматривался, а выходя на небольшой балкон,
Марию Федоровну, словно, со всех сторон "обнимали цветы" (мне так кажется), привнося добрую порцию хорошего настроения.
Здесь господствовали цветы.
Трудно сказать, кто над кем имел большую власть: Мария Федоровна над цветами или цветы над ней?
Небольшой закрытый для посторонних участок земли был местом труда и отдохновения. Хозяйкой дома здесь создавался сад блаженства и наслаждения.
Теперь кружа по тропинкам садика, глаз радуют цветочные миниатюры и композиции, созданные руками специалистов,
а тогда Великая княгиня с увлеченьем занималась этим сама и, видимо, ей очень нравились розы. Они и сейчас растут в садике.
Из-за отданного предпочтения этим цветам за глаза будущую Императрицу называли розой Европы.
Их изображения, как символ желания и заверений в преданной дружбе и вечной любви, встречаются повсюду:
в легкой лепнине орнаментов потолков, в текстиле, в росписи стен дворцовых покоев, в лепных цветочных гирляндах, украшающих постройки Павловского комплекса. Собственный садик предназначался только супругам. Марии Федоровне было важно, чтобы он доставлял одинаковое удовольствие и ей, и Павлу Петровичу, поэтому Собственный садик был разбит согласно его предпочтениям, т.е. по типу регулярных садов: все тот же строгий стиль,
все те же прямые линии дорог.
Очень красиво подстрижены липы и аккуратно высажены ровными рядами. Их обрезанные ветви и макушки не затеняют сад и в то же время создают ощущение общей кроны.
На главной аллее расставлены каменные вазы на высоких мраморных постаментах, сама же аллея приводит к крытой галерее, служившей местом, в котором можно было прогуливаться, укрывшись от дождя или палящего солнца. Этот античный павильон был последней постройкой Ч Камерона в Павловске и никаких скульптур внутри не имел. Мраморная скульптура "Три грации" была установлена в центре галереи, спустя три года после возведения постройки. С этого момента и сам павильон стали называть Павильоном Трех граций. Трех богинь, олицетворяющих женские прелести, радость и веселье, красоту и очарование, Вдовствующая Императрица получила в подарок от старшего сына на день своего рождения.
Подарок как нельзя лучше пришелся к душе матери. Ценность подарка заключалась не только в том, что это дорогое произведение искусства. Главным было желание сына помочь рассеять печали матери, эта обязанность возлагалась на божественных дев. Согласно мифам, они должны были доставлять богам и людям все то, что делает их жизнь замечательной и счастливой. Сын этим подарком, видимо, хотел поддержать и подбодрить матушку после кончины своего отца. В конечном итоге и эта часть Собственного садика приобрела свое смысловое завершение, гармонично вписалась в общую композицию с Большой колоннадой, павильоном Храм дружбы, да и с самим дворцом тоже. Здесь и торжественно и изящно, и строго и мило, здесь живет Память.
За забором Собственного садика - край пологого берега, уходящего вниз.
Спуск возвращает в долину реки Славянка, направляя в район Новая Сильвия.
Забавные попрошайки-белки
тут уже не попадались, они предпочитают места более людные проходные, например, у дворцовой площади их встретить можно,
а на удаленных окраинах крайне редко.
Низовье реки Славянки было и есть природным украшением императорских угодий в границах малого двора, эта часть абсолютно одомашненная. Лишенная бронзовых скульптур и храмовых комплексов она не теряет к себе интереса, наоборот - влечет своей простой. Мы прошли вдоль реки Славянки чуть далее Пиль-башни,
получая необыкновенное эстетическое наслаждение.
Здесь тишина, лишенная суетности, местность - абсолютно сельская. По берегам и лугам растет трава самосевом.
Даже простые одуванчики кажутся необыкновенно красивыми
и немного фантастичными.
В сочной траве знакомые с детства цветы. Все просто и мило,
но эта простота достойна кисти художника.
Такую созерцательную красоту невозможно было игнорировать, ее ценили, ею наслаждались, ее же разумно использовали. На реке для приглашенных гостей и домашнего круга устраивались представления. В качестве сцены строили плоты, декорациями служила сама природа. Стриженые кустарники – граница «кулис». В наше время здесь не устраивают спектаклей, но сохраняют представление о том, как это примерно было тогда.
На представление смотрели с другого берега, зрительские места располагались на холме. Летний театр хорошо виден с Пильбашенного моста,
решетку ограждения которого украшает лепнина цветочного орнамента. Гербарии цветов, произраставших на территории Павловского парка, собирала невеста Ч. Камерона. С них потом рисовались эскизы и делались лепные украшения, т. что в цветочных орнаментах использовались изображения цветов и растений, произраставших только на территории Павловского парка.
С моста хорошо видна Колонна «Конец света», ранее определявшая собой границы светского парка.
Место установки Колонны определяет начало района Новая Сильвия, который проходит вдоль русла реки Славянка и граничит между районами Старой Сильвии и Парадного Поля, это огромные лесные массивы. Имея в руках камеру, очень трудно остановиться, чтобы не снимать, особенно в районе Пильбашенного моста.
Незаметно для себя добрались до Новосивильского моста.
На первый взгляд, кажется, что он собран из подручных материалов: поручни – березовые стволы, перильные тумбы – кучи камней, а проезжая часть из насыпного грунта, выглядит как продолжение лесной тропы.
На самом деле в основании и перекрытии арочного пролета использованы плиты. Это небольшой, но очень мощный арочный мост,
выглядит крепышом, особенно если смотреть на него снизу вверх, стоя на краю берега. По замыслу автора Новосивильский мост должен был перекликаться с горбатым мостиком, служить архитектурной частью руинного района парка, в то же время должен был так вписаться в природный ландшафт,
чтобы выглядел естественной частью окружающего пейзажа.
У моста функция пограничная. Перейдя по нему, попадаешь в другой район парка - район Красной долины. Мост восстановлен совсем недавно в 1990 году, до этого находился в разрушенном состоянии. В годы ВОВ разделил судьбу многих ценных построек Павловска, был казнен, т. е взорван немцами. В районе Красная долина у служащих Госмузея «Павловск» еще много не начатой работы и неоконченных дел по восстановлению ландшафтных достопримечательностей.
Мост переходить не стали, вернулись обратно к Дворцовой площади.
Если в лесных районах от красоты природы мало что отвлекает, т.е. она говорит сама за себя, то в районах близких к дворцу, украшений много: это и сами павильоны, и предметы ландшафтного дизайна, разного рода скульптуры. Они переключают внимание, подогревают интерес, открывая второе дыхание. Например, в центральных частях парка встречаются гипсовые, мраморные, каменные, чугунные изображения и скульптуры львов. Их множество и все они разные, их выражения и позы добавляют настроение той части парка, где они установлены. С ними сады оживают. У правой пристройки дворца - два льва грустных и усталых таких, я даже снимать их не стала, в Собственном садике Императрицы Марии Федоровны - играющий лев. Он забавный, почти котенок, вызывает улыбку.
На пересечении дорожки Философской и лучей Больших кругов, замерли «львы-секьюрити».
С высокого холма Храмовое строение хорошо просматривается. Львы, "внимательно следят" за ним и территорией его окружающей. Для непосвященных – это отличная видовая панорама. Для людей знающих историю создания парка и об отношениях существовавших внутри царственной монаршей семьи Храм Дружбы – еще один туманный намек на кровную близость и одновременно изоляцию родственных связей. Павильон Дружбы был, а дружбы никогда не было. Так и каменные изваяния львов симпатии и дружбы никому не выказывают. Того гляди докУменты попросят. Стоят на страже, за ними святая святых - дворец Императора.
И знаешь, что лев мраморный и неживой, но почему-то подразнить его не хочется.
Итальянская лестница, как и полагается стилю барокко, тоже украшена парными скульптурами львов. У подножия два черных чугунных свирепых льва, готовых отразить любое нападение, защитить свои владения,
на верху – два мраморных, они добродушные, спокойные даже доверчивые.
Львы это и украшение садов, и часто повторяющийся символ сильной власти, напоминание о принадлежности к королевской крови, к белой косточке. В те непростые времена скульпторы были людьми, с развитым инстинктом самосохранения, и если, боясь гнева заказчика, не могли открыто говорить, то прибегали к аллегориям или иносказанию, используя свой талант, давали выговориться сердцу. Может быть я не права, но на Итальянской лестнице у ее подножия черные свирепые львы - явно намекают на Екатерину, которая до конца жизни защищала узурпированную власть отсюда и свирепый вид, и черный чугун. Зная о намерениях матери, законный наследник, не хотел принять власть насильственным путем, пресекал заговоры и предложения о перевороте. В этом вопросе помыслы его были чисты – отсюда и белый мрамор, и подобающая высота положения.
Вазы, чаши, как и львы, тоже встречаются часто. Их использовали с двояким смыслом, как предметы, представляющие ценность, так и символизирующие достаток – полную чашу… Их устанавливали на открытых террасах, на лестничных пролетах, балконах и крышах зданий, ставили на постаменты вдоль аллей и украшали мосты, их собирали в коллекцию, они были неотъемлемой частью интерьеров богатых и знатных домов. В царских покоях и в залах Павловского дворца их превеликое множество и все это мрамор, бесценный фарфор, золото, натуральные камни... и т.д. Смотровая площадка итальянской лестницы не лишена этого украшения и в целом являет собой бельведер, что в русском переводе с итальянского означает «прекрасный вид», в Италии это слово означало постройку, сооруженную исключительно для того, чтобы из нее любоваться красотой вида. Стоя у подножия Итальянской лестницы, непременно хочется по ней подняться, а оказавшись наверху задержаться хотя бы на несколько минут и опять взяться за камеру. Отсюда с высоты правого берега реки открывается вид на Храм Дружбы. Не церковное сооружение с надписью, сделанной золочеными буквами над его дверьми: "Любовь почтение и благодарность посвятили", но глядя на которое почему-то хочется всех простить и быть прощенным, хочется какого-то внутреннего примирения.
Выбор места постройки Павильона не случаен. Храм возведен на полуострове и кажется обособленно стоящим, вокруг нет ничего. Именно эта изоляция делает его главной фигурой и сосредотачивает все внимание на себе. Излучина реки, круто огибающая берег полуострова, и плавность изгиба реки, словно замыкают Павильон в кольцо, вдвойне подчеркивая красоту строения.
Мария Федоровна, позднее ставшая единственной хозяйкой Павловска, говорила, что Храм в Павловске доставляет ей больше радости, чем все красоты Италии. Место в его округе располагало к прогулкам и комфортному препровождению времени с верными друзьями, с теми с кем хотели делить безмятежное веселье молодости юные супруги. Павильон часто использовали как зал для проведения концертов, в нем устраивались завтраки и ужины для царской семьи и узкого круга близких людей (никого лишних, только свои...).
Со смертью Екатерины Великой работы по благоустройству комплекса продолжались, но уже под руководством и эскизам В. Бренна. Он, выказывая почтение теперь уже Императору Павлу I и его супруге Марии Федоровне, все же оказывал достойное уважение и Ч. Камерону. Не разрушал его творения, а подчеркивал их достоинства, увязывал свои идеи, не отступая от общей композиционной линии своего учителя. Так, по воле Марии Федоровны Камероновский каскад на обрыве реки в районе Старая Сильвия был переделан, но место расположения и ориентация его были сохранены. С отведением русла реки, устроили искусственные пруды - Придворцовые,
что повлекло за собой изменение оформления самого каскада. Над ним возвели декоративную стену, украсил и балюстрадой и вазами, связав едиными декор элементами с Итальянской лестницей
наверху устроили смотровую площадку (еще один бельведер), ориентированную на Восток, на восходящее солнце.
Сам каскад, является центральной частью большого района Новой Сильвии, который условно можно назвать руинным, поэтому Большому Каскаду намеренно сохраняется образ постройки постепенно превращающейся в руины. Водопада природного здесь нет, и никогда не существовало. Вода, подаваемая насосом из Вокзального пруда,
течет вялой струйкой, словно, источник вот-вот пересохнет. НО с "балкона", виды на искусственные пруды и круглое озеро восхитительны.
Еще большее очарование этому участку придает мост, называемый Чугунным.
Он был построен уже после возведения Храма Дружбы, точнее почти через 40 лет, и автором его был уже не Бренна, а Карл Росси, поэтому встречается название мост Росси.
Название моста - Чугунный - не соответствует его образу. Мост выглядит необыкновенно легким, за счет тонкого ограждения орнамента, круглые кольца которого скреплены небольшими лепными розетками вечно цветущих цветов (привязанность и любовь хозяйки Павловска). Мост был самой поздней постройкой в этом районе, но перекинутый через отвод реки, стал достойным украшением, связал долину реки Славянки и полуостров,
на котором стоит воплощенная в камень надежда Марии Федоровны на родительское и сыновье примирение, как мечта, которой не суждено было сбыться.
Комментариев нет: